13 лет назад я написал статью «Перспективы использования D в разработке игр» для журнала «FPS», в которой дал краткую характеристику основных особенностей языка и выделил главные его преимущества перед конкурентами. D изначально создавался как альтернатива C++ для разработки десктопных и серверных приложений – за прошедшие годы область применения языка не изменилась, хотя и добавились такие замечательные возможности, как поддержка ARM и Web Assembly. Но конъюнктура рынка и технологический статус кво сегодня уже несколько иные, поэтому я счел необходимым написать новую статью на ту же тему: насколько D актуален в геймдеве в 2023 году?
(далее…)c++
Идеальный язык – это миф
Прошло семь лет с тех пор, как я опубликовал свою первую статью о языке D в журнале “FPS” (№12 за 2010 г.). Первоначальный восторг и энтузиазм за это время, конечно, поугас, но в целом мое отношение к языку не поменялось, я все еще остаюсь убежденным дишником – ничего лучше D я пока не вижу. Но я отнюдь не считаю D идеальным языком. За эти годы у меня накопилось много соображений по этому поводу, которыми сейчас и хочу поделиться.
Есть популярное мнение, что программисты СПО не должны распылять усилия на персональные проекты и разрабатывать только один, чтобы получился идеальный инструмент. Отчасти это мнение распространяется и на языки – кого-то раздражает “зоопарк” языков, среди которых, мол, нет однозначно лучшего. Так вот, идеальный язык программирования – это нонсенс, он не может существовать. По той простой причине, что языки – это инструменты, предназначенные для решения определенных задач. Немыслим такой инструмент, который решал бы все возможные задачи. Более того, по мере развития информационных технологий появляются новые задачи, для решения которых создаются новые инструменты. И это нормально, так было всегда. Чем больше языков, тем лучше – те, кто считает иначе, гонятся за иллюзией.
Можно выразить это через биологическую аналогию. Языки (и вообще все свободные программы) существуют в некоем подобии экосистемы, и к ним отчасти применимы законы естественного отбора. Выживают наиболее приспособленные – в данном случае, приспособленные к решению определенного набора задач. Схожие задачи объединяют языки в “ареалы обитания”, где они конкурируют друг с другом. Подобно живым организмам, языки в принципе не способны охватить все ареалы – нет существ, которые были бы одинаково хорошо приспособлены к жизни в пустыне, в тропиках, в арктических льдах и в океане.
Поэтому мне всегда казалась нелепой тенденция учить один-единственный язык, чтобы затем использовать его для любых целей. Если язык пригоден для решения вашей задачи – используйте, если нет – берите более подходящий.
Когда люди спрашивают что-то вроде: “Почему D непопулярен несмотря на то, что он такой идеальный?” – некорректна сама постановка вопроса. D – неидеальный язык. И C++ неидеальный, и Java, и Python, и все остальные. D спроектирован лучше, чем C++, Java или Python – но этот факт сам по себе не означает, что D решает все задачи однозначно лучше, чем C++, Java или Python.
Практическая ценность языка вообще мало коррелирует с его дизайнерскими достоинствами. D – очень красивый язык, вобравший в себя множество потрясающих архитектурных решений. На D можно писать образцово эффективный и читаемый код. Но это дизайнерское достоинство, которое сделало бы D идеальным языком только в идеальном мире, где нет необходимости линковаться с библиотеками на C++, взаимодействовать с морально устаревшими API типа Win32, писать клиентский код под браузеры, разрабатывать мобильные приложения под Android с его урезанным libc и отсутствием полной поддержки Posix. Список можно продолжать бесконечно: мир IT – это архитектурный хаос. Есть хорошо продуманные стандарты, ставшие популярными, но они теряются на фоне нагромождения разнородных поделок, “склеенных скотчем”, наспех написанных по принципу “лишь бы работало”.
Популярными становятся те инструменты, которые помогают уживаться со всем этим, не стремясь быть “вещью в себе”. Есть инструменты, безупречные с точки зрения дизайна, но совершенно бесполезные на практике – например, язык Haskell или ОС Plan 9. Это классические примеры “вещей в себе”, интересные лишь в эстетическом отношении. На практике никто не использует красивые языки и красивые операционные системы только из-за их красоты. В этом причина популярности Windows и C++. Никто не говорит, что они идеальны, но все ими пользуются – потому что они решают задачи большинства.
Но вернемся к D. Решает ли он какие-то задачи лучше, чем C++? Если да, то почему непопулярен? Это непростой вопрос, на который, наверное, нельзя ответить однозначно, но я попробую.
Я не раз сталкивался с необходимостью написать небольшую утилиту, эффективно выполняющую одну-единственную задачу. Например, сортировщик файлов, переименовывающий их в определенной последовательности. На D без дополнительных библиотек написать такое намного проще, чем на C++ без дополнительных библиотек. И работать оно будет значительно быстрее, чем, скажем, вариант на Python или Bash (и я бы еще поспорил, что проще – Bash или D).
D позволяет без особых телодвижений взять и реализовать с нуля любую идею – в этом его главная практическая ценность. Конечно, без библиотек это не всегда так просто, поэтому я и начал проект dlib – это, в первую очередь, именно библиотека для прототипирования. Суть в том, что D как язык располагает к быстрому воплощению идей, при этом предоставляя нужную производительность – с D не требуется переписывать прототип на язык с более низким уровнем абстракции, прототип с минимальными трудозатратами превращается в законченный продукт.
Может ли D конкурировать с C++ на вышеупомянутом хаотическом поприще? Да, но только при создании нового. Нет смысла писать на нем, если ваш код будет мешаниной из библиотечных вызовов, C-шных идиом и разных костылей типа toStringz. В таком случае вы просто усложните себе жизнь – намного проще использовать C++. D – это язык не для рутины, а для творчества. И в этом у него нет конкурентов.
Вопрос в том, насколько много программистов сейчас занимаются чистым творчеством. По моим впечатлениям, большинство pet-проектов на GitHub – это какие-то мелкие веб-приложения, разного рода “хеллоуворлды”, бессмысленные порты с одного языка на другой, какие-то врапперы и биндинги. Серьезные открытые проекты давно переросли стадию чьего-то хобби – творчеством там, конечно, и не пахнет. Даже на D чего-то нового и интересного не так уж много, и это меня искренне расстраивает. Был легендарный h3r3tic с его потрясающими программными растеризаторами и трассировщиками лучей времени компиляции. Была Higgs, JavaScript-машина с JIT-компиляцией. Был игровой движок Dash. Была пара-тройка мини-игр. И это, по большому счету, все. Сейчас репозиторий DUB забит какими-то унылыми библиотеками для веба, драйверами СУБД и реализациями малоизвестных протоколов. Скучно, ребята, скучно. На D можно писать удивительные штуки – почему никто этого не делает?
Как я стал D-шником
С тех пор, как у меня появился компьютер, меня всегда интересовало то, как он работает. Надо сказать, что, хотя по профессии я художник, я всю жизнь интересуюсь механизмами и электроникой. Больше всего, конечно, меня привлекает создание и обработка изображений при помощи вычислительной техники. Но знакомства с одними только графическими редакторами мне оказалось мало – гораздо интереснее изучить и понять, как, собственно, все эти фотошопы и 3ds-max’ы устроены. Ну и, конечно, игры – куда же без них? Мне кажется, что компьютерные игры можно считать «восьмым искусством» после кино. Эволюция четко прослеживается: сначала были статические картины, затем появились «движущиеся» – кинематограф и мультипликация; логично допустить, что следующее поколение произведений искусства должно быть интерактивным: зритель сам должен принимать участие в раскрывающемся перед ним действии. Художники XXI века – это создатели игр…
Моим первым языком программирования был BASIC. Если быть точным, его надмножество Blitz BASIC – это, в сущности, была целая среда для создания простых приложений и игр. Тогда меня поразил сам факт того, что программа для компьютера – это не что иное, как набор инструкций, человекочитаемый текст на специальном языке! Впрочем, человекочитаемость иных текстов на BASIC можно поставить под сомнение – особенно помня слова Эдсгера Дейкстры: «Студентов, ранее изучавших Бейсик, практически невозможно обучить хорошему программированию. Как потенциальные программисты они подверглись необратимой умственной деградации…» И, тем не менее, эта ни с чем не сравнимая магия переменных, циклов, функций – равно как и желтых букв на синем фоне – сделала свое дело. Не говоря уже о трехмерной графике на основе DirectX 7, которая была встроена в язык – стоит ли говорить, насколько поражала воображение возможность вот так, запросто, безо всяких специальных знаний нарисовать на экране вращающийся кубик?.. До кубиков, правда, дело дошло нескоро – ведь необходимо было изучить азы. В этом большую помощь оказали школьные уроки информатики: помимо непосредственно азов (устройство компьютера, двоичная система, теория алгоритмов и т.д.), на них изучался всеми любимый и тепло вспоминаемый Pascal. Конечно, работать в DOS-режиме Windows 95 было еще тем удовольствием, но именно тогда началось мое знакомство со всем семейством паскалеподобных языков, что не могло не сказаться на будущих предпочтениях.
Однако Паскаль, при всех его достоинствах, не слишком хорошо подходил для моей главной цели – создания 2D-игр (трехмерная графика Blitz BASIC мне тогда была еще не по зубам). И тут мне посчастливилось наткнуться на Game Maker – специализированную среду для быстрой разработки игр с собственным редактором уровней, объектной системой, графическим редактором и встроенным скриптовым языком GML. Это была некая смесь Pascal и C++: можно было либо использовать фигурные скобки, либо begin/end.
GML завоевал мое внимание на долгие пять лет. За это время я изучил Game Maker, что называется, вдоль и поперек, написал множество разнообразных 2D-демок (большинство из которых, увы, не сохранилось) и несколько полноценных игр – вы, кстати, можете ознакомиться с некоторыми тогдашними творениями на странице “Игры и демки”. Меня разочаровывало только одно: отсутствие в программе приличных инструментов для рисования трехмерной графики. Был простенький 3D-режим на основе Direct3D – очень медленный, без доступа к программируемому конвейеру и другим современным «наворотам». Хотя, справедливости ради стоит отметить, что и на нем можно было делать неплохие вещи.
К этому времени появились специализированные 3D-движки, специально написанные для GM. В их числе был враппер популярной Delphi-библиотеки GLScene – Xtreme3D, поддерживавший практически все возможности оной: большое количество поддерживаемых форматов моделей и текстур, анимация, различные спецэффекты вроде динамической воды и системы частиц, менеджер управления ресурсами, встроенная проверка столкновений и даже физика на основе движка ODE. Я заинтересовался, изучил этот движок и даже открыл по нему сайт – http://xtreme3d.narod.ru(впрочем, после переезда на Ucoz он переживает не лучшие времена). 
Так совпало, что именно в это время я познакомился с движением СПО (свободного программного обеспечения), и это навсегда изменило мое отношение к компьютерам. В какой-то момент моими привычными инструментами стали исключительно свободные программы – GIMP, Blender, OpenOffice.org и т.д. Я понял, что свобода изучения, изменения и распространения программ важнее их качества – хотя это, на первый взгляд, кажется абсурдным. Так утверждает Ричард Столлман – великий человек, основатель проекта GNU, автор лицензии GPL и создатель таких программ, как компилятор GCC и текстовый редактор Emacs. Над его словами часто иронизируют – но в итоге он всегда оказывается прав.
Закрытость и несвободность ПО – это зло, которое в равной степени вредит и его пользователям, и разработчикам. Пользователям – потому что они никогда не могут быть уверены, что закрытая программа не следит за ними, не ворует их информацию. А разработчикам – потому что закрытую программу труднее поддерживать, улучшать и исправлять: ведь этим занимаются только работники фирмы, владеющей программой. В результате ошибки в ПО исправляются годами – а то и вовсе не исправляются (и это не шутка). А если бы исходный код был публично доступен, любой квалифицированный программист сразу исправил бы найденный баг, отправил бы разработчикам патч, предложил бы рекомендации к улучшению тех или иных конструкций. И таких помощников были бы сотни – взгляните на крупные открытые проекты, развиваемые сообществом. Наконец, если фирма, занимающаяся разработкой программы, обанкротится, то сообщество ее пользователей, не имея на руках исходного кода, оказывается асболютно беспомощным – но зачастую люди продолжают использовать такие «мертвые» программы годами и десятилетиями, если им нет альтернативы. Такая ситуация, к примеру, наблюдается в нашей промышленности и оборонной технике. Вот такие абсурды порождает собственническое отношение к коду.
Осознав все это, я пришел к выводу, что проприетарная Xtreme3D (к тому же, по всей видимости, заброшенная автором) – это тупиковый путь. В разработке ПО нужно пользоваться только свободными инструментами – и я начал изучать C++, выбрав этот язык как наиболее доступный из всех компилируемых. Моей первой IDE под Windows стала Dev-C++ – среда, основанная на инструментарии GCC/MinGW. Язык сразу поразил меня своей красотой и выразительностью – до этого я не имел никакого понятия о ООП и составных типах данных. Впечатлившись этим богатством и относительной простотой его использования (Dev-C++ позволяла устанавливать пакеты расширения – можно было найти пакеты для работы с OpenGL, DirectX, Irrlicht и т.д.), я загорелся идеей написать свой собственный 3D-движок для Game Maker.
Дело шло неплохо – пока я в один прекрасный день не установил Linux. Это прямого отношения к моему программерскому хобби не имело, но в силу обстоятельств оказало на него сильное влияние. Несколько лет я большую часть времени проводил в Linux – и, естественно, писал под него программки, изучал линуксовые инструменты для разработчиков. К Game Maker уже практически не прикасался. В какой-то момент я понял, что нет больше смысла привязывать себя к Windows – и с тех пор мой движок существует как отдельный самодостаточный проект. Правда, он до сих пор не принял устоявшейся формы. Нет ни релизов, ни версий, ни постоянного репозитория, ни даже конкретного названия – это просто движок. Периодически я выпускаю какие-то демки и мини-игры, основанные на нем. Но окончательной версии, готовой к использованию сторонними лицами, пока нет.
Дело в том, что я неизлечимо болен перфекционизмом. Я постоянно улучшаю уже написанное и многократно переписываю все с нуля. Очень редко я бываю доволен сделанным, поэтому у меня не наберется и тысячи стабильных строк кода, которые бы я никогда не менял.
Другая причина – переход на язык D. Поскольку я любитель-одиночка, я могу позволить себе роскошь выбирать язык по своему вкусу – и я знаю, что все профессионалы завидуют таким, как я, хотя и тщательно скрывают это под маской снобизма и показной крутизны. К счастью, к тому моменту, когда я познакомился с D, у меня еще не была накоплена слишком большая кодовая база, и не было таких инструментов, от которых я не мог бы отказаться.
Мое представление о D изначально было весьма смутным: мне казалось, что это какое-то расширение С++ – наподобие того, как сам C++ является расширением C. Ознакомившись со статьей на Википедии, я почувствовал, что это именно то, что мне нужно: компиляция в машинный код, как у C++, и автоматическое управление памятью, как в Java (но надо сказать, что с Java мне на тот момент еще не приходилось работать, поэтому сравнивал я, естественно, с C++). И это не считая многочисленных полезных мелочей, которые D унаследовал от своих многочисленных предшественников – C#, Python, Haskell и др. Обрадовало то, что компилятор D компактен и легок в установке: распаковал архив в любой каталог и работай. В одном архиве – версии для Windows, Linux и FreeBSD, плюс подробная документация по языку и стандартной библиотеке.
Я пишу на D уже несколько лет и очень доволен языком. С каждым релизом он становится все лучше. Не берусь рекомендовать его тем, кто вынужден тянуть вагон legacy-кода на C++ (все-таки, полной бинарной совместимости с C++ у D нет), а также тем, кто такого багажа не имеет, но планирует на полном серьезе трудоустраиваться куда-нибудь в качестве программиста (там тоже будет legacy). Но тот, кто свободен от этого балласта – хакер, любитель, инди-разработчик – обязательно оценит язык по достоинству. Даже если у вас есть некоторое количество кода на «плюсах», без которого вы не можете жить, ничто не мешает потратить пару вечеров и портировать его на D. Сам я так и сделал – некоторые компоненты моей библиотеки dlib были портированы с C++.
dlib начиналась как библиотека линейной алгебры (манипуляции над векторами, матрицами, кватернионами и т.д.) – такие пишет для себя каждый игровой программист. Алгебра сейчас составляет пакет dlib.math. Потом были добавлены средства вычислительной геометрии (dlib.geometry) – игровому движку требуются функции обнаружения пересечений фигур, пространственные измерения и т.д. Вслед за ней – пакет для хранения и обработки изображений (dlib.image), который родился в результате изучения мной различных алгоритмов фильтрации. Эта часть dlib еще далека от завершения – к примеру, полностью поддерживается только формат PNG, не реализованы многие другие функции. Однако dlib.image уже вполне годится для использования в играх. Чем будет dlib в будущем? Вероятнее всего, универсальной вычислительной библиотекой: в перспективе я планирую добавить поддержку обработки и кодирования аудио и видео. dlib можно будет применять как backend для построения игровых движков, симуляторов, аудио- и видеопроигрывателей, программ-конвертеров, различных графических редакторов, инструментов монтажа и композитинга.